«Большая жизнь – 2», 1946 год, киностудия «Союздетфильм»
Афиша
Режиссер: Леонид Луков
Сценарист: Павел Нилин
Оператор: Михаил Кириллов
Композитор: Никита Богословский
Актеры: Иван Пельтцер, Иван Новосельцев, Степан Каюков, Юрий Лавров, Марк Бернес, Вера Шершнёва, Борис Андреев, Пётр Алейников, Лидия Карташова, Лаврентий Масоха, Василий Зайчиков, Виктор Аркасов, Григорий Любимов, Лидия Смирнова, Александра Попова, Алексей Краснопольский, Сергей Блинников, Степан Каюков.
Что за кино-то?
Если первый фильм получился громким и успешным, вовсе не обязательно продолжение будет таким же. Наоборот, чаще всего, вторая часть выходит слабее, эксплуатирует удачные наработки стартовой серии и все такое. Но та пропасть, которая пролегла между двумя эпизодами «Большой жизни», достойна отдельного рассказа. Начнем с того, что между первой и второй, как минимум, разыгралась война.
В общем, 1939 год, триумф советского кинематографа, герои «Большой жизни» неуклонно превращаются во всесоюзных кумиров. Награды, премии, лимузин у подъезда, песня «Спят курганы темные» перерастает в народный гимн Донбасса. После войны коллектив во главе с режиссером Леонидом Луковым рискнул продолжить тему. С учетом новой исторической действительности, разумеется.
В 1946 году была отснята вторая серия, где герои первой части (основные актеры и персонажи, отдадим должное, были сохранены) отвоевывали у немцев и восстанавливали родную шахту. Не щадя себя, разумеется, и неся сквозь тьму проблем, как огонек коногонки, светлые идеалы и суровую романтику терриконов.
Между прочим, и теперь некоторые фрагменты «БЖ-2» смотрятся чудовищно актуально. Горящие поселки Донбасса, фрицы и полицаи, горе и разруха… Но на всякую нечисть непременно найдется гордый боец Красной Армии (Борис Андреев, например), который родную землю освободит, а разрушенное починит. В фильме отступающие супостаты сперли у старого шахтера (актер Иван Пельтцер) патефон, бабка его еще сокрушалась, мол, так славно жили, со своей музыкой, а теперь… Но двери с хат не поворовали, не было у евроинтеграторов прошлого века такой паскудной моды.
Не все в этом фильме смотрится кристально правдоподобно, если уж положа руку на сердце… Так показалось не только мне, но и чуть раньше товарищу Сталину. Я, допустим, усомнился в эпизоде, когда в только что освобожденном поселке народ собирается линчевать полицая (артист Лаврентий Масоха). Тот до войны (в первой серии, значит) был мерзким вредителем, но прозрел, одумался, и подпольщики внедрили его в полицию, где тот много пользы принес. Миссия была тайной, понятно, публика ничего не знала, готова была справедливо излить свой пролетарский гнев. А тут возник партизанский командир, сказал: это-де наш друг и брат, медаль экс-полицаю на лацкан – тыць! – и все в порядке, почет и уважение. Не знаю, не знаю… Чего-то не вполне верю…
Товарищ Сталин, тот смотрел на вещи и явления масштабней, на то и вождь. Как так: Донбасс восстанавливают вручную, а если бы не приехала стайка девиц добровольного настроя, так и вовсе бы небось стране угля не дали? А механизация где? Техника? И вообще, фильм о возрождении важнейшего региона страны, а на экране сплошная бытовуха, мелкие любовные переживания, цыганщина под гитарку, улыбчивое отношение к алкоголю. Это, не говоря о совершенно диком назначении руководителем шахты не спеца-инженера, а пусть и самоотверженного, но малограмотного горняка. Разве так бывает?
Сомнения Иосифа Виссарионовича материализовались в решение ЦК по этому фильму. Жесткое, нелицеприятное. Надо же, руководство страны на самом высоком уровне разбирало конкретный фильм. А потому что, неправильно расставленные акценты – это идеологический промах, который непременно аукнется и самым паскудным образом. Но, конечно, можно представить и предынфарктное состояние съемочной группы…
Пробовали что-то править, а оно не сильно получалось. Короче, в кинотеатры вторая серия попала только в 1958 году. В 1960-е ее еще рихтовали, портреты на стенках чем-то там закрывали. Словом, трудной и не самой удачной судьбы лента выдалась.
Но для меня, скажем, это интереснейший документ истории Донбасса. Пусть и поданный в лоб, как удар обушком. И песни там хорошие, писанные Никитой Богословским, но от греха подальше отданные в исполнение беспроигрышному Марку Бернесу. Впрочем, ни одна композиция из «БЖ-2» не приблизилась по популярности к гениальным «Курганам».
Зато, обратите внимание, дебютный исполнитель главной песни Донбасса Лаврентий Масоха был полностью реабилитирован киношными средствами. Мурло и вражина в первой части, во второй – натуральный герой, надежный парень, отличный крепильщик, и правильная девушка его полюбила, что поважнее иной медали будет.
Собственно, история обеих частей «Большой жизни» по-своему интересна и поучительна. Меня, во всяком случае, она захватила. Так сложилось, что я за вечерним чаем беседовал о подробностях съемок этой кинокартины со своим отцом Леонидом Васильевичем. Он поделился собственными воспоминаниями, как пацаном смотрел и эти фильмы, и другие. Происходило все в разрушенном послевоенном Сталино. Мальчишки собирались компаниями и отправлялись с рабочих окраин в центр, где безжалостно манил афишами кинотеатр имени Шевченко. Оказаться на сеансе – это была неземная мечта. Денег-то никаких. Право приобщиться к искусству надо было заслужить, честно заработать. Зрители добирались в оазис иллюзий пешком по бездорожью, бонтонным считалось у входа ободрать комья с сапог о чистилки, но все равно в зал грязи наносили порядком. Чтобы с этим бороться, пол усыпали пахучими опилками. Которые, впрочем, приходилось часто менять. Это и был шанс для пацанов.
– Брали сапетки, – рассказал отец. – Туда собирали грязные опилки, выносили. Засыпали свежие, теми же сапетками тащили в зал, где становилось приятно, пахло деревом. За это нас пускали на сеанс, выделяли первый ряд. Все дни были расписаны между мальчишками, не дай Бог попытаться не в свою очередь пролезть, можно было и по шее схлопотать…
Стыдно сказать, но до того момента вашему автору было неведомо слово «сапетка». Отец знает и тесть тоже, прежние мудрые и опытные люди! А я вот не знал. Хорошее слово, крепкое, настоящее какое-то. Оно, как выяснилось, прежде было в активном ходу на юге России: у нас, на Дону, на Кубани… Означает большую плетеную корзину, вещь в хозяйстве полезнейшую. А в послевоенные времена – это еще и пропуск в мир кино был.
Фишка фильма
Когда картина была готова к прокату, то есть, в 1946 году, киностудия, которая ее стачала, именовалась «Союздетфильм». 12 лет понадобилось на то, чтобы принять политическое решение о том, что фильм можно-таки показать любознательному народу. К этому времени киностудия уже называлась имени Горького. Отсюда случаются разночтения, кто же снимал «Большую жизнь – 2». А все просто. Ленте надо было вылежаться.
MARMAZOV.RU
