Совсем недавно, 1 апреля сего года, я рассказывал об одном своем необычном родственнике. Он отнюдь не смиренно вел себя в 1923 году, благодаря чему попал в газету, а значит, и был зафиксирован для истории. В каком качестве – это второй вопрос. Важен сам факт – почти через 100 лет я знаю о его существовании и даже могу предположить некоторые особенности характера этого человека.
Надо же такому случиться, но у этой истории вышло продолжение. Но, прежде, чем к нему обратиться, приведу текст изначального материала, чтобы было понятно, о чем речь идет.
«Не могу сказать, что я настырно и скрупулезно изучаю свою родословную, но, тем не менее, она меня интересует. Особое, живейшее любопытство вызывают у меня первые два поколения юзовских Мармазовых. Те, кто пришел в Донбасс из брянских лесов, и те, кто родился уже на руднике «Ветка». Да-да, именно этот рудник — давний ареал нашего проживания.
Конечно, род-то наш не графский и не княжеский, потому сведениями приходится довольствоваться самыми скудными, разрозненными, часто найденными по чистому везению. Зато каждая строчка, дата, установленное родство доставляют огромную радость. Ощущаешь, что открытие сделал. Может и не глобального масштаба, но для семейной истории важное. Не говоря о том, что это просто очень интересно – ощущать связь времен.
И вот в руки мне попала вырезка из газеты «Диктатура труда» (важная донбасская газета, в конце прошлого века она называлась «Социалистический Донбасс» и там вышли первые мои серьезные статьи) от 13 декабря 1923 года.
Тут отдельная признательность журналисту, писателю, историку, краеведу и моему старинному другу Евгению Ясенову, зоркий глаз которого маленькую информульку без малого вековой давности обнаружил. Земной поклон, Евгений Юрьевич! С меня причитается.
Драматические события, открывающиеся нам за скупыми газетными строками, совершенно точно имеют отношение к моему семейству. Другое дело, что степень родства с главным героем установить сложно. Имя его не указано, только фамилия – Мармаз. Но четко обозначенное место действия – шахта №8 рудника «Ветка» – снимает всякие сомнения. Наш это человек, родственник.
Тут необходимо пояснение. Два брата Тихон и Иван, прибывшие в Юзовку из Черниговской губернии (ныне те места, входя в состав Брянской области), и давшие начало всем донецким Мармазовым, обозначались фамилией Мармаз.
Точнее, в одних документах встречается написание «Мармаз», а в других – «Мармазов». В справке, выданной моему деду Василию Ивановичу в храме рудника «Ветка» и сохранившейся до наших дней, значились данные его отца: «Казак Иоанн Андреев Мармаз». А вот дед мой уже писался исключительно: «Мармазов». В упомянутой справке тоже.
Учитывая, что времена были сложные по сути, но простоватые, когда дело доходило до оформления документов, можно смело предположить, что потомки Тихона и Ивана, во всяком случае, на уровне первой четверти ХХ века обозначались в бумагах, кто как. Или Мармаз, или Мармазов…
Что касается персонажа, выведенного бескомпромиссной рукой пролетарского корреспондента в рассматриваемой сегодня заметке, то был он тот еще тот индивидуум. Непростого характера и мировоззренческого склада человек.
Автор газетного материала его явно критикует, пропесочивает и подает общественности сигнал, мол, надо принимать меры к Мармазу, который, работая десятником, «укрощать» его. Ведь он, страшно сказать, бьет рабочих.
Ну, не знаю… Если напечатанное – правда (а иди, разберись через толщу лет), то, конечно, картина скандальная выходит. Не шибко хорошо людей колотить, тем более, своих же братьев-пролетариев. Хотя, знать бы еще, что там за типажи были… Явно не из пажеских корпусов.
В любом случае, мне сразу хочется защитить родственника, что ли. И голос крови к этому взывает, да и некоторая историческая логика.
Кого мы видим в этой ситуации, попавшей в газету даже? Как минимум, крепкого и решительного мужика, взрывного темперамента, скорее всего. Ему там в упрек ставят, мол, он на шахте только из-за жилья и топлива, а работой не дорожит, потому как, имеет побочный заработок. Так, по всему видать, жаден до работы это Мармаз был. И, кстати, что-то он местом на шахте не дорожил, не дорожил, но не ушел же, когда его из десятников попросили. Больше того, замены ему не нашлось, поставили исполнять обязанности обратно…
А что требовал с подчиненных и спуску не давал, так и времена отчаянные были. Приходилось давать стране угля. Он и давал, как мог.
К тому же, крутой казачий нрав – это вам, братцы, не игрушка. Может коллеги не разобрались, с кем дело имеют, гонор лишний показали, ну и наскочили на тумаки. В суровом мужском коллективе всякое бывает.
Уж как там на самом деле все случилось, этого, пожалуй, теперь не узнать. Разве что, невероятный счастливый случай еще какую-нибудь давнюю газетную вырезку подбросит, с продолжением истории.
И еще что могу предположить по поводу этого скорого на решения Мармаза с рудника «Ветка». Скорее всего, он из поколения моего деда Васи 1909 года рождения. Тому в 1923 только 14 было, хотя он уже работал во всю. Но этот, о котором статья, старше, конечно. Десятник, шутка ли! Кузен дедов, может быть? Или вовсе брат? Первое скорее. По нашей, «ивановской» линии все же писались уже «Мармазовыми», не «Мармазами».
Хотя, может быть всякое. Это же рудник «Ветка», 1923 год, декабрь».
А вот теперь продолжаем разговор, извлекая из пыли веков новые факты.
Прежде всего, скажу, что не зря я рассуждал о написании фамилии главного героя Мармаз – Мармазов. Еще две газетные заметки, которые уделили место на полосах его скромной, но, по всему видать, незаурядной персоне, свидетельствуют о том, что он именно Мармазов. Что дает мне повод рассуждать, эмпирически, впрочем, что десятник мог оказаться одним из родных братьев моего деда. Но имя не указано и в этих публикациях, а что очень жаль. Остается только предполагать.
Кстати, новые данные о десятнике Мармазове с рудника «Ветка» попали ко мне с подачи еще одного знатного краеведа, выдающегося писателя и даже лауреата Российской национальной премии в области литературы Олега Измайлова. Признательность моя не знает границ!
Итак, о небезупречном поведении десятника написала не только местная «Диктатура труда», но и всеукраинская рабочая газета «Пролетарий» от 18 декабря 1923 года. С момента первой публикации прошло 6 дней.
Честно говоря, не думаю, что в то время драки на шахтах и заводах были явлением удивительным. Больше того, уверен, что такое случалось сплошь и рядом, сам видел в архивных подшивках газет многочисленные рассуждения по этому поводу. Возможно, скорому на решения десятнику Мармазову так сомнительно повезло, что на его примере решили поднять общественность и, так сказать, искоренить пережитки… Может, у «Диктатуры труда» были тесные связи с центральным «Пролетарием». Всякое возможно. Но, разумеется, совпадение газетной стрельбы «дуплетом» – не случайно.
Надо сказать, что «Пролетарий» добавил к истории дополнительную горсточку жути. Оказалось, что десятник Мармазов не просто лупил работяг, так делал это еще и горняцкой лампочкой (от себя добавлю – «коногонкой»), и портсигаром. На шахте не битых десятником рабочих, как уверял автор заметки с колким псевдонимом Заноза, и не осталось вовсе.
Текст снабжен карикатурой. Драчун с «коногонкой» и портсигаром в руках мордует бедного товарища по классу… Не думаю, что рисовано с натуры, но с фамильными скулами художник угадал. Первое рисованное изображение юзовского Мармазова, между прочим. Повод неоднозначный, правда, но все же.
Интересно, а как он, десятник этот, умудрился гонять всю шахту и не попасть под раздачу? Серьезно подозреваю, что на руднике трудились отнюдь не маменькины сынки и изнеженные перинами интеллигенты. Или герой публикаций был невероятным бойцом, какие только в голливудских фильмах и водятся, или корреспондент несколько гиперболизировал ситуацию.
В любом случае, удар газетой по десятнику оказался болезненным. Как раз та ситуация, когда сигнал поступил, и меры были приняты.
«Диктатура труда» в номер от 12 января 1924 года доложила читателям, что грубиян и забияка Мармазов уволен.
Как сложилась его дальнейшая судьба? В газетах об этом не писали. А, может, и писали, только эти заметки не попались еще в руки заинтересованного исследователя.
Поделом был наказан десятник или стал жертвой поклепа, действительно был он «оторви, да выбрось» или его трудовой порыв был не так истолкован? Кто знает…
А к коллегам из 20-х годов у меня одна претензия. Имя Мармазова могли бы и указать. Мне было бы теперь проще разобраться с его местом на генеалогическом древе.
MARMAZOV.RU
