Исповедь комбатанта

От редакции. Это отрывок из неоконченного пока еще, потому что, война продолжается, дневника воина армии ДНР с позывным Дон. Собственно, вот и все, что стоит тут пояснять. Остальное и так очевидно. Стиль и пунктуация сохранены.


«Май.

Трагедия в Одессе. Запад бесстрастно толерантен. У русских перехватило дыхание.  Некоторые, ожесточенно матерясь, рванули двери своих кладовок, перетряхивая полуистлевшее камуфло срочки.

— Парад победы мы будем праздновать в Севастополе! — со скупой мужской слезой фотогенично рыкнул очередной укрогенералиссимус и кряхтя опустился на колени, на бетон взлетной полосы перед высоким заокеанским гостем, вручая ему собственноручно выструганную из рессоры «козацкую сабель».

Первые ожесточенные бои в донецких степях. Краснодон, Славянск, Краматорск. Бесстрастный Стрелков бесстрастно озвучивающий мольбу о помощи. Первые сотни погибших украинских военнослужащих и «зомби-террористов-наемников-сепаратистов». Мирных, толком не считает никто. Европа выражает вежливое, безадресное недоумение, недвусмысленно косясь в сторону Кремля. Лавров гомеопатично эмоционален.

Белые ночи, сна нет совсем, под ложечкой кажется навсегда поселился неудобный, сосущий холодок. Еще не больно, но уже предельно некомфортно существовать. Есть-пить-спать. Гастрит или совесть? Может гастрит?

Июнь.

Ежедневные сводки боев. Сайты. Репортажи.

Кровь, кровь, кровь.

Работают «Грады», работают «Сушки» (ребята, вы что, с ума там все посходили?!). Танки расконсервируются сотнями, десятки тысяч снарядов вывозятся из хранилищ «в зону АТО».

Для кого?!

Для этой бабули, которая пережила кошмар ТОЙ ВОЙНЫ, чтобы узнать, что она не человек, а «самка колорада»? Для пятилетних карапузов Юго-Востока, которые уже на слух определяют тип и калибр летящей на них смерти?

ЛЕТЯЩЕЙ! НА НИХ! СМЕРТИ!!!

Тоненькие ручейки добровольцев растекаются и кажется бесследно испаряются в знойном мареве раскаленной степи.

— Служил?

— Нет.

— Ясно. Вот автомат и два рожка. Больше нет. Смотри сюда. Это восемнадцатая «Муха». Две из трех — тухлые. Как понял?

— Все понял. Где позиция?

— Что, остаешься?

— Где позиция?!

«Нас мало, парни. Нас очень мало.»

НУ?! М-МАТЬ ВАШУ! Или мужики перевелись на Руси?!

И тянутся, тянутся редкими пока еще цепочками хмурые, небритые мужчины на Изваринский погранпереход.

Архангельск, Курск, Средне-Колымск, Москва… Перекличка окончена? А вот хрен вам всем в грызло! Владивосток, Кронштадт, Новороссийск, Чита, Екатеринбург, Новочеркасск, Якутск, Мурманск…

— С какой целью собираетесь посетить Украину?

— Ну ты, девка, и спросила, однако маленько. Ой, пардон, товарищ начальник таможенной службы.

Поздно. Пал Славянск, Краматорск. Что, это все?! Конец?!

«Нас мало, парни. Нас очень мало.»

Все. Я больше не могу! Больно. Очень больно. И это не гастрит.

Отрывается клочок какой-то квитанции. Какое счастье, что дорогая на даче. Корявые, дерганые строчки: «Солнышко мое. Я — в Новороссию. Поймешь — хорошо. Нет — пойму я. Решай сама. Если что, сделай так, чтобы Лялька не забыла кто ее отец. Пока. Целую.»

Шестое июля.

Поезд.

Утром включаю телефон. СМС. Читаю: «Твоя дочь будет гордиться своим отцом. Встретимся — убью. Береги себя. Нежно целуем. Бабьё твоё.»

Источник: http://artofwar.ru/p/pleshakow_w_w/text_0020-1.shtml

Вам также может понравиться...

Добавить комментарий