В Донецкой области создавали саркофаги вождей, стекла для атомоходов и главных зданий страны.
От автора. Для подготовки этого материала была совершена вылазка в Константиновку – город стекольщиков, причем, уникальных. Так, во всяком случае, было раньше.
Но к моменту подготовки текста, в 2005 году, константиновские производственные традиции, заложенные еще до революции, стали валиться, предприятия, равных которым не было, как минимум, в СССР, рушились, превращались в мелкие частные лавочки, а потом и вовсе исчезали…
Отлично помню, с какой болью и отчаянием наша собеседница говорила о том, что уникальные архивы погибнут. Пойдут в мусор после ее смерти… Они и так уже хранились у энтузиастки в квартире. В принципе, одной из задач статьи, наивной, конечно же, было привлечение внимания общественности к гибнущим историческим документам и артефактам. Не думаю, что это помогло, понятно. Уверен даже.
Сильнейшие эмоции оставил «кирпич» рубинового стекла, мощный и подлинный какой-то. Это был образец стекла, сваренного для Кремлевских красных звезд первого поколения. Куда он делся потом? Кто знает…
70 лет назад, в 1935 году, на Кремлевские башни были подняты звезды, изготовленные из уральских самоцветов. Они оказались недолговечны, уже через 2 года их пришлось менять на стеклянные «рубиновые» звезды.
Уникальный заказ выполнялся на заводе «Автостекло» в Константиновке Донецкой области. Корреспондент «КП» побеседовал с Людмилой Семчишиной, последней хранительницей истории стекольного производства в Константиновке. Завод союзного значения сегодня лежит в руинах, от него осталась лишь небольшая законспирированная часть, где создаются самолетные иллюминаторы. Где-то по подвалам в ящиках лежат и экспонаты заводского музея, которые многие годы собирала Людмила Алексеевна. «Боюсь, помру, никто с этим разобраться не сможет, и все погибнет», — горько сетует она. А гибнуть есть чему, история завода по-своему грандиозна.
Через звезды к конфетам
— Людмила Алексеевна, пожалуй, самый почетный заказ вашего завода — это Кремлевские звезды?
— Приятно сказать, что их делал мой отец Алексей Кузнецов. В 1924 году в Константиновке возродили после гражданской войны производства спецстекла (его до революции здесь наладили бельгийцы — прим.авт.) и папа прибыл сюда на работу из Курской губернии. Был неграмотный и абсолютно нищий, даже возглавлял комитет бедноты, а в Константиновке получил профессию. Когда пришел заказ на Кремлевские звезды, его поручили передовой бригаде, где трудился и отец. Он шлифовал рубиновое стекло. Листы стекла были большие, их клали на «козлы» и шлифовка шла вручную.
— Стекло для звезд было особенным?
— Еще бы! Раньше в мире рубиновое стекло варили, что называется, «в кастрюлях». Для его изготовления нужно золото, можете себе представить, сколько это стоит. А тут в Кремль понадобилось 500 квадратных метров такого стекла. Звезды, они ведь многослойные, сверху рубиновые, а внутри молочные. Но молочное стекло не на нашем заводе варилось. В Константиновке разработали новую технологию – «селеновый рубин». Стекло и без золота получалось нужного цвета и качества — дешево и красиво. У меня хранится брусок того стекла, отец принес. Как-то было солнечное затмение, детвора горела желанием его посмотреть, так родители потихоньку приносили с завода кусочки рубинового стекла.
— Получается, был применен принципиально новый подход к изготовлению рубинового стекла?
— Константиновка в СССР была родиной всех новых стекольных технологий.
— В 1946 году звезды были реставрированы…
— Да, во время войны некоторые стекла пострадали. Константиновские звезды на Кремле были с 1937 по 1946 год. Затем их заменили на новые, которые создавались уже в России.
— Ваш отец ездил в столицу на установку звезд?
— Всю бригаду отправляли туда. Приехали очень довольные, правительство одобрило продукцию. Принимали очень хорошо, отлично кормили. Видимо, и премию дали. Мне-то всего 10 лет было, но помню, что отец привез из Москвы вкуснейшие конфеты и колбасу-салями, которой не было в Константиновке.
Три саркофага для вождей
— Примерно, в тоже время в Константиновке был изготовлен и саркофаг для Мавзолея Ленина?
— Это было в 1938 году. Подробностей об этом заказе не сохранилось, а вот, когда в 1960 году делали второй саркофаг Ленина, это было как раз в мою смену.
— Говорят, новый саркофаг создавали из-за того, что старый был из незакаленного стекла, его можно было разбить. И состоялось несколько покушений на мумию вождя.
— Этого я не знаю. Но могу точно сказать, что стекло готовили пуленепробиваемое. Приехали какие-то ребята из Москвы, привезли с собой раствор. Даже мы, участники процесса, не знали, что это за состав. Добавили раствор в стекло, получили необходимую прочность. Тогда у нас существовал полигон, где пуленепробиваемые стекла расстреливали из разного оружия. Видимо, саркофаг получился надежный, его увезли в Москву. Кстати, тогда создавалось сразу два саркофага — второй для Сталина. Но пока готовился заказ, Иосифа Виссарионовича выбросили из Мавзолея. Саркофаг потом еще долго валялся в подвале ДК завода.
— Как вы сами оказались на заводе?
— Есть очень хотелось. Отец, как идейный коммунист ушел добровольцем на фронт, погиб под Винницей. Мама умерла еще до войны. Остались мы — трое несовершеннолетних детей. Брату было 16, он ушел с отступающей Красной Армией, погиб в 1943 году. Семьи коммунистов оккупанты расстреливали, но нас с сестрой спрятала соседка-немка. Когда Константиновку освободили и стали восстанавливать завод, я пошла туда работать — суп давали и 700 граммов хлеба. Так и осталась на заводе на всю жизнь. У меня специальность — закальщик автомобильного и авиационного стекла. Отработала 30 лет в горячем цеху, вышла на пенсию, после этого собирала музей.
— Для космических кораблей иллюминаторы не делали?
— Иллюминаторы делали, но куда — не знаю. Они проходили в графе «прочая продукция». Очень все было засекречено. А так я делала стекло для самого разного транспорта, в том числе участвовала в оснащение первого атомохода «Ленин». Как сейчас помню, готовила плиты остекления размером 912 на 812 мм и 15 мм толщиной. Еще смотровые щели для танков делала, которые, между прочим, выдерживали даже попадание небольшого снаряда. Участвовала в реставрации крейсера «Аврора», но уже, как консультант.
— Сложно представить, сколько транспорта вы за свою жизнь оснастили.
— Я об этом как-то подумала, когда летела в самолете. Вижу — на иллюминаторе штамп с номером мастера. Моим номером! Расчувствовалась, стала представлять корабли, самолеты, автомобили, которые где-то двигаются не без моего участия. Увидеть бы все, что видели мои стекла! А я, кроме Константиновки, почти нигде и не была. В Москве, разве что, да в Крыму, в Одессе. Все равно, есть, чем гордиться — и собой, и заводом. Хотя он мне и остался должен зарплату за 2 года.
Руслан Мармазов
Донецкая обл.
Из личного дела
Людмила Алексеевна Семчишина родилась в Константиновке 7 августа 1927 года. На стекольном заводе — с 1943 года. Окончила индустриальный техникум. Закальщик спецстелка. Создатель музея завода «Автостекло». Кавалер ордена Трудового Красного знамени и ряда медалей. Сейчас на пенсии.
В тему
Стекольные мастера Константиновки не отказывались от возможности использовать зарубежные наработки. В 1927 году Клим Ворошилов вручил директору завода пару английских зеркальных отражателей для прожекторов. Каждое изделие закупалось для нужд армии за кордоном за 10 тысяч золотых рублей. Константиновцы изучили состав стекла, разработали собственную технологию, и в 1928 году представили свои отражатели в Москву. С тех пор оснащали ими Красную армию.
MARMAZOV.RU
Материал опубликован «Комсомольской правдой» в марте 2005 года