Думаю, что первый в мире солдатик появился сразу же после появления и первого настоящего солдата. Больше того, солдатик — это ведь не просто игрушка, миниатюра, отражающая некие боевые события, это еще и памятники парням, нашедшим в себе силы и смелость взять в руки оружие и пойти рисковать жизнью. Представьте себе, любой оловянный или пластиковый, не суть важно, гусар или матрос — это памятник неизвестному солдату. Только маленький и непафосный. Зато несущий такой заряд исторической правды, воспитательный компонент, что позавидует иной громадный монумент.
Детство мальчишки невозможно без солдатиков. Это я говорю не как ретроград, а как человек, все же умудренный некоторым опытом. Понятно, что даже самой совершенной махонькой фигурке в мундире сложно тягаться с искушениями компьютерных игр, обрушивающихся теперь на пацанов с младенчества. И все же солдатики круче. Потому что они настоящие.
В моем донецком детстве солдатиков было много. Благо, местная фабрика игрушек наладила выпуск завидных тематических наборов, всех этих индейцев, римских легионеров, викингов, а чуть позже появились фигурки размером побольше, зато и повыразительней — неандертальцы, солдаты Великой Отечественной… Представьте себе, слово «неандерталец» никого не смущало своей научной замысловатостью, советское образование щедро давало энциклопедические знания всем и каждому. А мускулистые фигуры бойцов первых поколений с фактурными каменюками и дубинами в руках пользовались заслуженным спросом. Великолепный же снайпер из Великой Отечественной был так привлекателен, что нередко крепился на переднем крыле велосипеда — «Орленка», скажем, или «Десны», тут же превращая хлипкое средство передвижения в БМП — боевую машину парнишки.
Правда, и дороговаты были эти удовольствия, большие солдатики то есть. Но даже вечно рачительные мамы недрогнувшей рукой доставали деньги из заветных ридикюлей. Чего уж говорить о бесшабашных и расточительных папах… Все как-то по умолчанию понимали, что солдатики у мальчишек обязаны быть. И точка!
Пока волна воспоминаний не отпустила, скажу, что самым редким был набор индейцев — восемь штук. В принципе, все комплекты этой серии были по 8 фигурок, но первый выпуск племени состоял из семи персонажей, которые я и сегодня могу перечислить, но сэкономлю место. Потом добавили еще одного. Этот парень был крепко ранен. Стоял на колене, а из бока у него торчала стрела. Такой солдатик стал вожделенной целью, редкость же невероятная! Его надо было достать, купить, выменять на что угодно у счастливых обладателей. Я, скажем, получил недостающий экземпляр от одного хитро-желтого парня из соседнего дома, отдав драгоценный жвачки «Болек и Лелик», привезенные отцом из Польши. А может, даже и марки, выпущенные к Олимпиаде-80. Сейчас уже не помню точно.
Воины разных эпох хранились в обувных коробках под кроватью. Терялись в песочницах. Пропадали в Азовском и Черном морях во время высадки курортного десанта. Становились участниками самых невероятных мальчишеских экспериментов и прототипами для опытов с литьем расплавленного свинца. Безостановочно бились друг с другом. И несли свою славную историко-просветительскую миссию.
Поначалу нас нисколько не смущало, что в бою могут участвовать представители несовместимых эпох и непересекающихся территорий. Затем наступало сперва робкое понимание, систематизация. Начинали приходить мысли: мол, война бойцов Красной армии с ковбоями не вполне реальна. Во-первых, в силу явного преимущества первых. Во-вторых, мы тогда не догадывались, что ковбои попытаются захватить весь мир, пусть и в другой экипировке. И противостоять им будет Красная армия, правда, тоже несколько видоизмененная. Главное, мы постигали жизнь в самом остром ее, в военном проявлении, примеряли на себя те или иные события, читали книжки и смотрели кино на армейскую тематику, воодушевлялись ловкостью лейтенанта Тарасова и уверенной силой прапорщика Волентира из «Зоны особого внимания», ходили в спортзал, мотали портянки и дружили с автоматом Калашникова. Знали, что если и не в военное училище, то в армию идти надо непременно. Иначе неполноценный какой-то получаешься, что ли. Не говоря о том, что у Родины всегда должны быть защитники. А начиналось-то все с солдатиков.
Сейчас я стараюсь пробегать мимо специализированных отделов с этими вовсе и не игрушками. Больно они пышны и прекрасны, разнообразны и манящи. Там есть все, что только можно придумать, любые воины и не только абстрактные, но и совершенно конкретные полководцы, узнаваемые, невзирая на размер миниатюр. Но мне-то это к чему? Я не собиратель, не из вот этих увлеченных ребят, которые трудят глаза и руки, расписывая оловянные фигурки. Но обаяние, магия солдатиков все равно затягивает. И тут я дал слабину, да вчера буквально, зашел в Центральный детский магазин в Москве, на Лубянке, и пропал. Хорошо, что деньги быстро закончились, иначе набрал бы целую армию. Правда, и повод случился отдельный.
Сначала из всего разнообразия вариантов хотел ограничиться только приобретением солдатика-Сталина. Иосиф Виссарионович склонился над картой, в руках самая знаменитая табакокурительная трубка в мире, на столе лампа, телефоны, во всем внутреннее напряжение. Надпись на основании мини-монумента не оставляет простора для кривотолков — да, все очень сложно: «Москва. 1941. Кремль». Но тут взгляд упал на соседнюю композицию: «Репортаж из Донецка». Дальше меня было уже не остановить. Набрал, сколько смог.
Я знал, что солдаты Новороссии уже давно, пару лет как, нашли свое отражение в российских армейских миниатюрах. Но встретились мы впервые. Многих настоящих воинов нашей Малой Отечественной войны в Донбассе знаю лично, с кем-то близко дружу, о ком-то молюсь — и о здравии, и, увы, за упокой. А вот солдатиков увидел впервые. Крепкие, налитые, стойкие, как и их прототипы.
Вот ведь ситуация: солдатик ведь, кроме всех качеств уже описанных выше, — это еще и отражение мировой истории, ее слепок. Теперь там есть место и для моей малой Родины, персонально для Донбасса, ДНР, Новороссии. И мальчишки будут воспитываться, расти, ведя в бой наших героических воинов. Пока, разумеется, в детских потешных боях, которые, не дай бог, чтобы переросли в настоящие. А там уж как получится…
Миниатюра солдатиков-журналистов парная: телеоператор и корреспондент. Несут правду миру, стоя у фрагмента украинской ракеты, которыми Киев щедро полоскал донецкую землю, да, собственно, он и до сих пор не унялся. Надписи Press на бронежилетах совсем даже и не оберег, часто — мишень. С такими уж беззаконными упырями пришлось Донбассу воевать за свою жизнь.
Хорош лихой ополченец со знаменем Новороссии. На постаменте дата: 31 мая 2014 года. Это уже факт истории. Тогда флаг был утвержден, а на следующий день и поднят над Донецком. Столько надежд было, что с Новороссией получится, как с Крымом, но все вышло иначе, сложнее, дольше, кровавей.
А вот две фигурки с реальными прототипами. Но одна прямо так и подписана: «Стрелков». Неоднозначно воспринимаемая личность, но заметная, яркая. Вторая как будто и собирательный образ: папаха, бородища, автомат. С одной стороны постамента надпись «Казак», с другой — «Славянск». Но я-то знаю, кто это. Популярный в начале донецкой военной кампании Бабай. Вот уж типаж, живое воплощение страхов западного мира, причем, им же, Западом в смысле, генерированных и воплощенных в визуальные образы при помощи комиксов и Голливуда.
Роскошная композиция «Чистое небо» — боец Донбасса у хвоста сбитого самолета с тризубцем на хвосте. Да уж, если бы в свое время небо не закрыли, бывшие соседи по стране понанесли бы по нам «мира и благоденствия» сверху. Этим бесам только волю дай. Сейчас бы и Донецк, и Луганск лежали бы в руинах, как поселок Зайцево или Иверский монастырь.
Имеется «Взвод Моторолы в бою». Энергия битвы проступает даже через олово. Есть более поздние события, два котла — Иловайский и Дебальцевский. Решение в этом случае выбрано иносказательное. В смысле, обычные котлы, на огне, бойцы — кто в шапке, кто в кубанке — варят нехитрую снедь. Но всякому ясно, что главный ингредиент этого блюда — меленько нашинкованный укроп. К тому же, пожалуй, тут и намек на будущие адские котлы, куда неминуемо лежит путь тех, кто развязал эту войну, во главе с президентом их Петрушкой.
Прогон пленных карателей брать не стал. Три жалкие, мерзкие фигурки мне показалось кощунственным иметь дома. Хватит, что я такую публику на каждом российском политическом ток-шоу вижу с украинской стороны. А вот другую миниатюру, о существовании которой знаю, но сейчас она мне не попалась, приобрел бы непременно. Она посвящена событиям в Киеве в 2014 году. Бойцы «Беркута», пытающиеся встать на пути бушующего безумия. Эх, если бы им тогда дали возможность навести порядок… Сейчас бы дети играли в древних египтян, индейцев, гусар 1812 года, советских партизан, но никак не в войну в Донбассе.
MARMAZOV.RU
Материал опубликован Федеральным Агентством Новостей 17 сентября 2016 года
