Продолжение.
И снова спрошу, а чего вы, собственно говоря, требуете от тренера? Тонкой педагогики и маниакального соблюдения общечеловеческой справедливости? Но ему-то необходимо было решать насущные задачи. И, что характерно, не когда-то там через сто лет, а прямо сегодня. Добиваться результатов он обязан при помощи тех исполнителей, которые у него под рукой. Как формируется состав, это другой и очень не простой вопрос. Рассматриваем, как данность – есть коллектив, с которым надо сворачивать горы. В нем наличествует несколько персонажей, которые в состояние достичь всех поставленных целей. Но только если они искренне этого захотят. Не из-под палки, а именно по велению сердца, печени и прочего своего ливера.
Меньше всего хотелось бы, чтобы у читателя создалось впечатление, что Луческу заигрывал с бразильцами. Пожалуй, скорее нет, чем да… Если нечто такое и случалось, то самую малость. Ну, скажем, тренер мог прилюдно слишком уж громко обрадоваться приезду в расположение части какого-нибудь Матузалема. Или, заменяя бразильца по ходу игры, Мирча Михалыч почти всегда жал игроку руку, а то и по-отечески цемкал в щеки. Проще говоря, ему необходимо было дружить с этой сумасшедшей диаспорой. Иначе – аут.
Хотя, случались варианты, когда все ждали извлечения из дальних закромов самого зверского хлыста для охаживания провинившегося, а батоги-то и не появлялись, во всяком случае, публично. Яркий пример тому связан с пребыванием на сборах в Швейцарии. Команда как раз переместилась в гостиницу в одном городишке рядом с Ньоном. Отель отличался тем, что у него было собственное тренировочное поле, может, и не самое качественное, но все-таки. И вот, когда игрокам пора бы было выйти на очередную утреннюю (это важный момент) тренировку, оказалось, что в рядах спортсменов не просматривается Матузалем.
Вождь бразильской колонии, как выяснилось позже, накануне изрядно кутнул без отрыва от производства. Водился за ним такой грешок, водился, все это знали или, во всяком случае, догадывались. Собственно, кому какое дело, пьет он или не пьет, если выходит человек на поле и играет, как полубог? Но это если выходит, и если играет. А если не может подняться?
Забавно, что Матузалем, когда бузил, не дал спать своему сокамернику Элано. То ли строил его на правах старослужащего, то ли еще что… Но на тренировку Элано вышел осунувшийся и с кругами от недосыпа под глазами. А Мату вовсе не прибыл. Казалось бы, ЧП командного масштаба, санкции должны были обрушиться на голову гуляки и дебошира Матузалема Ф. со страшной силой. Возможно, они и рубанули с пролетарской суровостью, только никто этого не увидел. Совсем не исключаю, что за кулисой нарушитель режима был примерно оштрафован или даже поставлен в угол на гречку. Но при этом, буквально на следующую контрольную игру сборов, Мату вывел команду на поле, как капитан.
Нельзя, понятно, исключить вариант, что это была такая хитрая педагогическая вилка. Луческу оштрафовал Мату, но при этом предложил ему искупить вину на линии фронта, повести за собой команду и все такое… Так ли оно было – кто знает… Надо сказать, Матузалем подвел Луческу, как, возможно, никто и никогда не подводил. Талантлив был этот индеец, удивительно талантлив. И не в «ударе скорпиона» в ворота «Севильи», которым он запомнился донецкой публике, дело. Была у него харизма, умение намотать ситуацию на кулак, но, повторяюсь, это когда он хотел.
Причем, с его-то несомненными лидерскими, где-то даже паханскими задатками (ничего в этом, между прочим, неестественного нет, бразильцы к нам приезжали не из категории маменькиных сынков, эти парни проходили такие горнила уличных боев, что там еще выжить было задачей) Мату мог манипулировать своими соотечественниками, как хотел. Сказал – побежали, порвали всех в лоскуты, добыли победу, не сказал – стали и заквасили игру.
Формальным закреплением этой тенденции стала передача капитанской повязки Матузалему. В логике Луческу не откажешь. В команде есть неофициальный лидер, который горазд взять игру на себя, который управляет самой креативной и техничной частью команды, к которому и публика довольно неплохо относится. Даже его тяга к объятиям «зеленого змия», не получалось отнести в чистые минусы. Народный персонаж-то выходил. Да, мог заложить за ворот, а кто не пьет? Знаменитому Виталию Старухину стакан совсем не помешал остаться в памяти донецких поколений легендой №1.
Стал бы Матузалем таким же популярным как Бабуся, это, ясное дело, никто никогда уже узнать не сможет. Но, исходя из потребностей дня, Мистер был по-своему прав. Мату стал полноправным капитаном, единоличным и самодержавным. Понятно, что такого удара, который бразилец нанес Луческу, «Шахтеру», президенту клуба, каждому болельщику лично, никто от него не ждал.
Ксендзы его, балбеса, подбили, понятно. Ну, не совсем ксендзы, но по своей ушлости и дошлости футбольные агенты Мату не далеко оторвались. Ими овладела охота к перемене мест, причем, место переменять должен был их подопечный, к радости агентского портмоне. Оказалось, что на всякого матерого бразильского волка довольно простоты. Матузалем решил покинуть «Шахтер», что называется, по-плохому. Не хочу описывать юридические подробности его бегства из расположения донецкого клуба под знамена «Сарагосы», мне это не интересно, да и в газетах о том много было писано. Кто решит полюбопытствовать, нырнет в подшивки и все найдет.
А сам процесс отваливания лидера в памяти остался. Все происходило в отеле швейцарского города Ивердон, где в бытность Луческу регулярно останавливался «Шахтер». Матузалем задерживался, к началу сбора не явился, потом прибыл. Команда как раз находилась в ресторации на обеде. Мирча Михайлович очень живо изобразил, как он рад появлению блудного капитана. Но в глазах бразильца читалось нечто странное: помесь грусти и решимости. Последовал непростой разговор. Понятно, что не на людях, и не в зале для приема пищи. Разрешилось все к ужину. Команда снова была в ресторане. Вошел Матузалем, чернее черного, подошел к углу, где столовались бразильцы и еще некоторые легионеры, обнял каждого. И, не взглянув в сторону остальных, покинул помещение.
Стало очевидным, что вожак бразильского сообщества «Шахтера» пошел на обострение. Бежит! Причем, в надежде на то, что его новая команда сможет выкрутить в суде руки донецкому клубу. Собственно, так стартовало громкое и вовсе не озонирующее воздух «дело Матузалема». Потом бразильский невозвращенец пожалел. Это не предположение, это мое твердое убеждение. Основываюсь я, правда, не на прямых, а на косвенных показателях. Почитай, год жена Мату проплачивала аренду дома, где они жили в Донецке. Прямо скажем, денег впустую было сожжено немало. А все потому, что супруга Матузалема надеялась, что все образуется, президент клуба простит беглеца и все будет как раньше, а то и лучше.
Зря, понятно, уповала. После плевка, которым Мату ответил на все добро, которое ему делалось в Донецке, его возвращение было решительно невозможно. Этого бы никто не понял, в первую очередь, болельщики. Ну, и, сами понимаете, главному тренеру Матузалем своей выходкой нанес серьезный удар. Футбольная команда – коллектив специфический. Дать понять игрокам, что наставник был не прав, доверяя негодяю, это серьезная затрещина по тренерскому авторитету.
Впрочем, с уходом Мату бразильский период в «Шахтере» отнюдь не закатился за горизонт. Он трансформировался, причем, в какому-то смысле, в лучшую, продуктивную сторону.
Продолжение следует.
